"Иногда мне кажется, что любовь — это форма искажения оптики. Нет, не в том смысле, что «любовь слепа» — это утверждение всегда виделось мне абсурдным; в прямо противоположном: любовь смотрит слишком пристально, из-за мучительной напряженности внимания к объекту видит иногда слишком много — даже то, чего не хотелось бы видеть".
У Линор Горалик новая колоночка начинается, наверняка будет интересно, как всегда.
Да и сказано хорошо.
Показаны сообщения с ярлыком Лики любви. Показать все сообщения
Показаны сообщения с ярлыком Лики любви. Показать все сообщения
вторник, 15 ноября 2011 г.
вторник, 12 апреля 2011 г.
Ракурс такой
Тот, кто никогда не полюбит
Уезжала к маме, и на вокзальной платформе опять случился со мной чёртов приступ того, что я называю эмпатией. На самом деле это не имеет особого отношения к состраданию, просто я вдруг на короткое неприятное мгновение оказываюсь в чужой шкуре и внезапно «всё понимаю» - причём, не факт, что понимаю правильно, но всегда остро, слишком остро.
В этот раз меня накрыло волной сразу от двоих. Мужчина, по грубому седому затылку судя, под 50, быстро и крепко целовал женщину. Такие поцелуи в дурных книгах называют исступлёнными – то есть «он покрывал её лицо исступлёнными поцелуями» пишут обычно и тем ограничиваются. На самом деле в них было ещё кое-что – страх, переходящий в агрессию. Он действительно целовал её куда попало, в щёки, в губы, в глаза, и она только коротко поворачивала голову, чтобы не угодил в нос, - в нос неприятно. Я видела подавленное раздражение в том, как она напрягает шею и чуть отстраняет лицо – некрасивое, но достаточно молодое, для него - слишком молодое, слегка за тридцать. Разницы между ними лет 16-17, то есть, не фатально, только вот мужчину эти годы уничтожали. Он был крепкий, и многое мог сделать с ней – трахнуть, довести до оргазма или до слёз, обидеть, обрадовать, удивить. Он не мог только одного – прожить с ней её долгую женскую жизнь, пробыть рядом следующую четверть века, оставаясь в силе и чувствуя свою власть над ней. И он уже начинал ненавидеть её хмурое лицо, короткие русые волосы, тело – обычное, неизящное, но такое молодое. Это бросалось в глаза, – точно так же, как её нарастающее раздражение. Он её всё время ненароком обижал, чуть чаще и чуть сильней, чем это бывает случайно, по незлому мужскому недосмотру. Срывалось словечко, срывалась рука, забывались мелкие обещания. Ей стало казаться, что он как-то толкается, - подругам она попросту говорила «гнобит» или «доёбывается», - всё вроде пустяки и вроде по любви, но ей стало с ним неудобно.
Собственно, только это я и успела увидеть. Могла бы придумать историю с диалогами, что он женат, а её сыну девять, - но мне неинтересно настилать ватные банальности поверх тоски, которая окружала эту пару.
А потом я сидела у мамы и рассматривала её бледное лицо и зелёные глаза, подсвеченные боковым солнцем. Она у меня красивая, несмотря ни на что, за счёт тонких черт, белой кожи, лёгкого румянца и светлого взгляда – почему-то это всё никуда не девается и не грубеет от возраста.
Мне нечем её развлечь, моя жизнь бедна романтическими событиями и страстями, и я рассказываю ей о подругах:
- Ленка столько работает, а от мужа никакой поддержки, деньги нормальные ему не даются.
- Он любит её хоть?
- А как же, стала бы она с ним иначе жить, – любит, да. Бывает, она сидит в кресле, и пить ей захочется, а стакан с минералкой в двух шагах. Скажет ему, «Саш, дай водички», и он тут же вскакивает и несёт.
- Хороший какой!
- Да только Ленка говорит – «я бы лучше встала». Официанта дешевле нанять. Он же ничего не делает толком, вся забота в мелочах и на словах, а она как лошадь, ты бы видела, устаёт до полусмерти, на ней все расходы.
- Ой, девки, не цените вы любовь…. Зато твой-то молодец какой.
- Мой молодец, мама.
Какого-то чёрта я не выдерживаю и делаю то, чего не позволяла себе уже много лет, с предыдущего, наверное, брака, - зачем-то рассказываю ей, как у меня действительно обстоят дела…
-… он меня очень сильно разозлил, мама, - заканчиваю я монолог, отчётливо понимая, что каждое слово было лишним, - ладно – не помог, но зачем же скандал этот, из-за ерунды? В самый трудный момент.
- Деточка, но ведь он не пьёт? И нету никого?
- Боже, ну конечно. Ещё бы. Он же меня любит.
- Ну да, ну да. Не цените вы любовь-то, вся ваша порода такая.
На неё по-прежнему падает закатное солнце, и глаза становятся совсем как черноморская вода - зелёные-зелёные.
- Папа вот тоже. Это сейчас он… а тогда приходил с работы, отворачивался и молчал. Я к нему и так, и сяк, а он ноль внимания. Знаешь, сколько я плакала?
- Мама, но он же заботился по-настоящему, он всегда о тебе так заботился, чтобы всё у тебя было.
- А любовь?! Я его любила безумно. Вот и твой…. А вы с папой холодные.
- Как же, мама, дорого нам ваша любовь обходится.
Я не хочу её обидеть и замолкаю, но она вдруг улыбается:
- Ага. Такая у нас любовь – удушливая. Что вам от неё удавиться впору, - умница она у меня, мама. И с воображением. Они с папой прожили долгую счастливую жизнь, в любви и терпении, просто маме не хватало эмоций, и до сих пор её иногда подводит воображение. Как и меня, конечно же, – у меня ведь тоже всё хорошо.
Мне только немного жалко таких, «нашей породы», - которые делают, что должны, а потом вдруг слышат «ты меня никогда не любил». Или «не любила». Потому что второму всю жизнь не хватало эмоций, - а у тебя не оставалось сил погасить его тревогу и накормить чувства. Так глупо: возвращаешься каждый день домой, потому что не знаешь другого дома, а там сидит человек, который уверен, что ты его сейчас бросишь. И ждёт тебя, и его любовь смешивается со страхом и бешенством, и ты для него – тот, кто никогда не полюбит. Хоть десять лет к нему возвращайся, хоть двадцать, хоть тридцать пять.
отсюда
Уезжала к маме, и на вокзальной платформе опять случился со мной чёртов приступ того, что я называю эмпатией. На самом деле это не имеет особого отношения к состраданию, просто я вдруг на короткое неприятное мгновение оказываюсь в чужой шкуре и внезапно «всё понимаю» - причём, не факт, что понимаю правильно, но всегда остро, слишком остро.
В этот раз меня накрыло волной сразу от двоих. Мужчина, по грубому седому затылку судя, под 50, быстро и крепко целовал женщину. Такие поцелуи в дурных книгах называют исступлёнными – то есть «он покрывал её лицо исступлёнными поцелуями» пишут обычно и тем ограничиваются. На самом деле в них было ещё кое-что – страх, переходящий в агрессию. Он действительно целовал её куда попало, в щёки, в губы, в глаза, и она только коротко поворачивала голову, чтобы не угодил в нос, - в нос неприятно. Я видела подавленное раздражение в том, как она напрягает шею и чуть отстраняет лицо – некрасивое, но достаточно молодое, для него - слишком молодое, слегка за тридцать. Разницы между ними лет 16-17, то есть, не фатально, только вот мужчину эти годы уничтожали. Он был крепкий, и многое мог сделать с ней – трахнуть, довести до оргазма или до слёз, обидеть, обрадовать, удивить. Он не мог только одного – прожить с ней её долгую женскую жизнь, пробыть рядом следующую четверть века, оставаясь в силе и чувствуя свою власть над ней. И он уже начинал ненавидеть её хмурое лицо, короткие русые волосы, тело – обычное, неизящное, но такое молодое. Это бросалось в глаза, – точно так же, как её нарастающее раздражение. Он её всё время ненароком обижал, чуть чаще и чуть сильней, чем это бывает случайно, по незлому мужскому недосмотру. Срывалось словечко, срывалась рука, забывались мелкие обещания. Ей стало казаться, что он как-то толкается, - подругам она попросту говорила «гнобит» или «доёбывается», - всё вроде пустяки и вроде по любви, но ей стало с ним неудобно.
Собственно, только это я и успела увидеть. Могла бы придумать историю с диалогами, что он женат, а её сыну девять, - но мне неинтересно настилать ватные банальности поверх тоски, которая окружала эту пару.
А потом я сидела у мамы и рассматривала её бледное лицо и зелёные глаза, подсвеченные боковым солнцем. Она у меня красивая, несмотря ни на что, за счёт тонких черт, белой кожи, лёгкого румянца и светлого взгляда – почему-то это всё никуда не девается и не грубеет от возраста.
Мне нечем её развлечь, моя жизнь бедна романтическими событиями и страстями, и я рассказываю ей о подругах:
- Ленка столько работает, а от мужа никакой поддержки, деньги нормальные ему не даются.
- Он любит её хоть?
- А как же, стала бы она с ним иначе жить, – любит, да. Бывает, она сидит в кресле, и пить ей захочется, а стакан с минералкой в двух шагах. Скажет ему, «Саш, дай водички», и он тут же вскакивает и несёт.
- Хороший какой!
- Да только Ленка говорит – «я бы лучше встала». Официанта дешевле нанять. Он же ничего не делает толком, вся забота в мелочах и на словах, а она как лошадь, ты бы видела, устаёт до полусмерти, на ней все расходы.
- Ой, девки, не цените вы любовь…. Зато твой-то молодец какой.
- Мой молодец, мама.
Какого-то чёрта я не выдерживаю и делаю то, чего не позволяла себе уже много лет, с предыдущего, наверное, брака, - зачем-то рассказываю ей, как у меня действительно обстоят дела…
-… он меня очень сильно разозлил, мама, - заканчиваю я монолог, отчётливо понимая, что каждое слово было лишним, - ладно – не помог, но зачем же скандал этот, из-за ерунды? В самый трудный момент.
- Деточка, но ведь он не пьёт? И нету никого?
- Боже, ну конечно. Ещё бы. Он же меня любит.
- Ну да, ну да. Не цените вы любовь-то, вся ваша порода такая.
На неё по-прежнему падает закатное солнце, и глаза становятся совсем как черноморская вода - зелёные-зелёные.
- Папа вот тоже. Это сейчас он… а тогда приходил с работы, отворачивался и молчал. Я к нему и так, и сяк, а он ноль внимания. Знаешь, сколько я плакала?
- Мама, но он же заботился по-настоящему, он всегда о тебе так заботился, чтобы всё у тебя было.
- А любовь?! Я его любила безумно. Вот и твой…. А вы с папой холодные.
- Как же, мама, дорого нам ваша любовь обходится.
Я не хочу её обидеть и замолкаю, но она вдруг улыбается:
- Ага. Такая у нас любовь – удушливая. Что вам от неё удавиться впору, - умница она у меня, мама. И с воображением. Они с папой прожили долгую счастливую жизнь, в любви и терпении, просто маме не хватало эмоций, и до сих пор её иногда подводит воображение. Как и меня, конечно же, – у меня ведь тоже всё хорошо.
Мне только немного жалко таких, «нашей породы», - которые делают, что должны, а потом вдруг слышат «ты меня никогда не любил». Или «не любила». Потому что второму всю жизнь не хватало эмоций, - а у тебя не оставалось сил погасить его тревогу и накормить чувства. Так глупо: возвращаешься каждый день домой, потому что не знаешь другого дома, а там сидит человек, который уверен, что ты его сейчас бросишь. И ждёт тебя, и его любовь смешивается со страхом и бешенством, и ты для него – тот, кто никогда не полюбит. Хоть десять лет к нему возвращайся, хоть двадцать, хоть тридцать пять.
отсюда
К слову, о половом воспитании детей
"у нас тут ночевала аня к.
вообще-то я надеялась, что у меня в запасе ещё лет десять до того, как придётся делить квартиру с данечкиными подружками.
за полчаса до приезда ани к. я мобилизовала готичку, и мы прижали мальчика в углу, чтобы провести превентивную воспитательную беседу – не читать, не занудствовать, не говорить – я устал, мне надо побыть одному, не петь в совмещённом санузле, не бубнить и не делать бровями так, что потом всем неловко.
аня к. была, как всегда, прекрасна. первым делом она спросила, умею ли я плести косы, потому что лично у неё, ани, косы до попы. данечка ответно поинтересовался, любит ли аня просыпаться рано, потому что он, данечка, встаёт затемно и читает до будильника, а потом уже идёт на кухню плясать на родительских телах.
– они живут на кухне? – спросила аня к.
– да, – сказал данечка, – им много места не надо.
вскормив детей, мы с готичкой спрятались по месту проживания и немедленно выпили.
перед сном аня к. рассказывала мне про данечку.
– на переменах и прогулках он балбес, а на уроках как сядет с умным видом, как начнёт считать... ему бы ещё очки – и был бы чистый ботаник.
я уронила подушку.
– ой, – сказала аня к. – тебе это, наверное, грустно слышать. данька мне говорил, как тебя в школе дразнили – очкарик-в-попе-шарик.
разложив детей, мы с готичкой опять выпили. потому что я очень волновалась. во-первых, за косы. последний раз я заплетала косы лет двадцать пять назад на кукле кате.
– готичка, – сказала я, – у тебя же есть специфические девичьи навыки, я помню.
– я умею вязать носки и плести венки, – оскорбился готичка, – косы не умею.
во-вторых, я волновалась вообще.
– а вдруг они там целуются, – говорила я.
– выключи уже идише маме, – отвечал готичка. – это же данечка, он тормоз и давно спит.
тут открылась дверь и вошёл наш мальчик, потаращился и вежливо спросил:
– а можно я буду спать с аней к.?
теперь я знаю, что это такое – держать лицо. вот готичка своё не удержал, он упал им в футон и начал как-то весь подёргиваться. а я да. я его только слегка уронила, но быстро вернула на место и объяснила этим лицом данечке, что нет, нельзя, потому что наверху кровать одноместная, там тесно, а у вас завтра трудный день, выступления, масленица, надо как следует выспаться. данечка ответил, что да, действительно, и ушёл, пожелав нам спокойной ночи.
– спасибо, что хоть спросил, – сказал готичка, всё ещё конвульсивный.
– а вот когда данечка вырастет и вступит в беспорядочную половую жизнь, – сказала я, – я ему этот вечер буду вспоминать постоянно и говорить – когда ты был маленьким, ты всегда сначала спрашивал разрешения.
утром на нас плясали в четыре ноги. и косы я заплела, потому что аня к. научила меня это делать с помощью вилки.
а вечером данечка раскололся.
– слушай, – спросил он, – вы же с папой иногда целуетесь?
– бывает.
– и как тебе?
– мне нравится.
– а мне вот что-то не понравилось, – задумчиво сказал данечка.
– что вдруг? – змеиным шёпотом спросила я.
– слюни, – констатировал данечка. – слюни.
я ужаснулась.
– вы что, взасос целовались?
– я-то нет, я по нормальному, а вот анька – да.
– фу! – закричала я практически из обморока. – фу!
– чего так сразу фу, – сказал данечка, – просто ранняя любовь."
отсюда
вообще-то я надеялась, что у меня в запасе ещё лет десять до того, как придётся делить квартиру с данечкиными подружками.
за полчаса до приезда ани к. я мобилизовала готичку, и мы прижали мальчика в углу, чтобы провести превентивную воспитательную беседу – не читать, не занудствовать, не говорить – я устал, мне надо побыть одному, не петь в совмещённом санузле, не бубнить и не делать бровями так, что потом всем неловко.
аня к. была, как всегда, прекрасна. первым делом она спросила, умею ли я плести косы, потому что лично у неё, ани, косы до попы. данечка ответно поинтересовался, любит ли аня просыпаться рано, потому что он, данечка, встаёт затемно и читает до будильника, а потом уже идёт на кухню плясать на родительских телах.
– они живут на кухне? – спросила аня к.
– да, – сказал данечка, – им много места не надо.
вскормив детей, мы с готичкой спрятались по месту проживания и немедленно выпили.
перед сном аня к. рассказывала мне про данечку.
– на переменах и прогулках он балбес, а на уроках как сядет с умным видом, как начнёт считать... ему бы ещё очки – и был бы чистый ботаник.
я уронила подушку.
– ой, – сказала аня к. – тебе это, наверное, грустно слышать. данька мне говорил, как тебя в школе дразнили – очкарик-в-попе-шарик.
разложив детей, мы с готичкой опять выпили. потому что я очень волновалась. во-первых, за косы. последний раз я заплетала косы лет двадцать пять назад на кукле кате.
– готичка, – сказала я, – у тебя же есть специфические девичьи навыки, я помню.
– я умею вязать носки и плести венки, – оскорбился готичка, – косы не умею.
во-вторых, я волновалась вообще.
– а вдруг они там целуются, – говорила я.
– выключи уже идише маме, – отвечал готичка. – это же данечка, он тормоз и давно спит.
тут открылась дверь и вошёл наш мальчик, потаращился и вежливо спросил:
– а можно я буду спать с аней к.?
теперь я знаю, что это такое – держать лицо. вот готичка своё не удержал, он упал им в футон и начал как-то весь подёргиваться. а я да. я его только слегка уронила, но быстро вернула на место и объяснила этим лицом данечке, что нет, нельзя, потому что наверху кровать одноместная, там тесно, а у вас завтра трудный день, выступления, масленица, надо как следует выспаться. данечка ответил, что да, действительно, и ушёл, пожелав нам спокойной ночи.
– спасибо, что хоть спросил, – сказал готичка, всё ещё конвульсивный.
– а вот когда данечка вырастет и вступит в беспорядочную половую жизнь, – сказала я, – я ему этот вечер буду вспоминать постоянно и говорить – когда ты был маленьким, ты всегда сначала спрашивал разрешения.
утром на нас плясали в четыре ноги. и косы я заплела, потому что аня к. научила меня это делать с помощью вилки.
а вечером данечка раскололся.
– слушай, – спросил он, – вы же с папой иногда целуетесь?
– бывает.
– и как тебе?
– мне нравится.
– а мне вот что-то не понравилось, – задумчиво сказал данечка.
– что вдруг? – змеиным шёпотом спросила я.
– слюни, – констатировал данечка. – слюни.
я ужаснулась.
– вы что, взасос целовались?
– я-то нет, я по нормальному, а вот анька – да.
– фу! – закричала я практически из обморока. – фу!
– чего так сразу фу, – сказал данечка, – просто ранняя любовь."
отсюда
пятница, 25 июня 2010 г.
А и не надо ничего понимать.
Ага, все просто, а заголовок этот - заголовок исходного спертого поста, а интересен он в общем-то тем, что является выраженной шуткой ноосферы, но впрочем, я о своем. А сам текст - вот он, традиционно.
"как же сказать,
что сердце моё болит?
да просто сказать, что вот:
"сердце моё болит".
то ли ночь не вмещает его,
то ли оно не вмещает
ночь,
рубцы на воде,
длинный, отчаянный свет
маяка,
который
добрую сотню лет
непришедший корабль,
глотая слезу, встречает.
вот послушай:
скулящий ветер, спускаясь с гор,
замирает у моря
и медленно, как сапёр,
едва касаясь волны,
горячей своей ладонью
гладит её.
и шёпотом над водой:
-Бог с тобою моя хорошая,
-Бог со мной,
-Бог со всеми,
с кем нам
придётся делиться болью.
светит маяк,
не теряя надежды на
мимолётную втеречу,
щурится...
но волна
свет его умоляющий
накрывает собой, корёжит.
ночь нависает над берегом,
как скала-
неподвижна, огромна, каменна, тяжела.
и смеётся "сметающий крошки со своего стола".
и мы летим.
и остановиться уже не можем".
"как же сказать,
что сердце моё болит?
да просто сказать, что вот:
"сердце моё болит".
то ли ночь не вмещает его,
то ли оно не вмещает
ночь,
рубцы на воде,
длинный, отчаянный свет
маяка,
который
добрую сотню лет
непришедший корабль,
глотая слезу, встречает.
вот послушай:
скулящий ветер, спускаясь с гор,
замирает у моря
и медленно, как сапёр,
едва касаясь волны,
горячей своей ладонью
гладит её.
и шёпотом над водой:
-Бог с тобою моя хорошая,
-Бог со мной,
-Бог со всеми,
с кем нам
придётся делиться болью.
светит маяк,
не теряя надежды на
мимолётную втеречу,
щурится...
но волна
свет его умоляющий
накрывает собой, корёжит.
ночь нависает над берегом,
как скала-
неподвижна, огромна, каменна, тяжела.
и смеётся "сметающий крошки со своего стола".
и мы летим.
и остановиться уже не можем".
четверг, 4 марта 2010 г.
Поговори с ней
"А в январе она влюбилась в красивого восьмиклассника. Два дня вздыхала и смотрела фиалковыми глазами, на третий застала его в коридоре, в позе откровенного предательства. Он был прижат к стене, его целовала какая-то корова из девятого. Корове был сломан всего лишь каблук. Парню врезала по желудям. И когда он сложился от нахлынувших эмоций, Алиса его поцеловала. Чтоб понял, дурак. Иначе было не достать, маленькая ведь, почти портативная девочка.
............
Завтра ко мне приедет одна молчаливая барышня. Я пересказываю ей свою жужу, за это она готовит цукини с чесноком и петрушкой. И всё счастье моё – в плетении из воздуха городов, чьё население влюбчиво и патологически счастливо в финале. Я обильно вру, за это меня жалеют, целуют в уши и называют Славочкой".
Вот например я, как и Слава Сэ в остальных подробностях текста, из коего куски вывешены выше, тоже много надежд обычно возлагаю на целительную силу разговора.
............
Завтра ко мне приедет одна молчаливая барышня. Я пересказываю ей свою жужу, за это она готовит цукини с чесноком и петрушкой. И всё счастье моё – в плетении из воздуха городов, чьё население влюбчиво и патологически счастливо в финале. Я обильно вру, за это меня жалеют, целуют в уши и называют Славочкой".
Вот например я, как и Слава Сэ в остальных подробностях текста, из коего куски вывешены выше, тоже много надежд обычно возлагаю на целительную силу разговора.
вторник, 26 января 2010 г.
Образ мыслей
Такой вот текст увидела:
"Любовь такой труд, так тяжело.
Вы знаете, у меня мачеха есть —
я же сирота —
мы с ней очень похожи.
Она говорила,
что когда возникает первое чувство любви,
встреча с человеком —
её первое желание было всегда
освободиться от человека, от чувства,
сразу же.
Желание освобождения.
Потому что, на самом деле,
любовь воспринималась ею —
и я с ней согласен,
потому что у меня тоже так было —
воспринималась совершенно не так,
как поется в песнях,
и не как обычно пишется
в романах или в рассказах,
а воспринималась как нечто обременяющее,
даже не обременяющее,
а такое тёмное и тяжёлое.
Мне кажется, у человека вообще,
если это действительно любовь,
сразу возникает тревога.
Почему возникает тревога?
Потому что человек не может
вынести любви".
Кусок интервью Воденникова из отсюда.
Задумчивая такая тема.
А то давно что-то у меня не было ничего свеженького в этом тэге.
"Любовь такой труд, так тяжело.
Вы знаете, у меня мачеха есть —
я же сирота —
мы с ней очень похожи.
Она говорила,
что когда возникает первое чувство любви,
встреча с человеком —
её первое желание было всегда
освободиться от человека, от чувства,
сразу же.
Желание освобождения.
Потому что, на самом деле,
любовь воспринималась ею —
и я с ней согласен,
потому что у меня тоже так было —
воспринималась совершенно не так,
как поется в песнях,
и не как обычно пишется
в романах или в рассказах,
а воспринималась как нечто обременяющее,
даже не обременяющее,
а такое тёмное и тяжёлое.
Мне кажется, у человека вообще,
если это действительно любовь,
сразу возникает тревога.
Почему возникает тревога?
Потому что человек не может
вынести любви".
Кусок интервью Воденникова из отсюда.
Задумчивая такая тема.
А то давно что-то у меня не было ничего свеженького в этом тэге.
вторник, 19 января 2010 г.
Так сказано
Вот это:
"В результате кот Митя больше всего любит играть с пробками от бутылок и письменными ручками. Они производят на него наивысший восторг. В жизни всегда так: непонятно почему, но ты любишь пробку от воды без газа, а не пышную мышь с колокольчиками. Дай тебе эту пробку и все! Вот тебе и птичка с разноцветными хохолками, вот тебе и мячик резиновый со звездами, вот тебе и мышки с перьями в заду вместо хвоста. Нет! Пробочка! И ты катаешь эту пробочку с такой радостью, бегаешь с ней, переворачиваешься на спину, прячешься от нее за углом и нападаешь. Когда я на это смотрю, то понимаю, что так устроены две вещи на свете: мой кот Митя и любовь".
Ну и весь остальной пост про превратности жизни тоже, конечно, великолепен. А там плохого не бывает.
"В результате кот Митя больше всего любит играть с пробками от бутылок и письменными ручками. Они производят на него наивысший восторг. В жизни всегда так: непонятно почему, но ты любишь пробку от воды без газа, а не пышную мышь с колокольчиками. Дай тебе эту пробку и все! Вот тебе и птичка с разноцветными хохолками, вот тебе и мячик резиновый со звездами, вот тебе и мышки с перьями в заду вместо хвоста. Нет! Пробочка! И ты катаешь эту пробочку с такой радостью, бегаешь с ней, переворачиваешься на спину, прячешься от нее за углом и нападаешь. Когда я на это смотрю, то понимаю, что так устроены две вещи на свете: мой кот Митя и любовь".
Ну и весь остальной пост про превратности жизни тоже, конечно, великолепен. А там плохого не бывает.
четверг, 27 августа 2009 г.
Люблю-немогу
Ему же спускаешь с рук почти что угодно, даже ливень навстречу и ливень вслед, которые он вывалил сегодня, должно быть имея в виду: 'ах ты так, пренебрегаешь, значит, не навещаешь, ну вот на тебе, чтоб знала'.
Его любишь и пешком, и метром, и любым другим видом транспорта. Выходишь под дождь и делаешь вдох, огромный, не вмещаемый ни лёгкими, ни всем твоим телом, и накатывает счастье. Но это от встречи.
А бывает чувство, чем дальше, тем сильнее, что я раздаю его по кускам, по самым ценным кусочкам, выдранным из самого центра, из сердцевины откуда-то. Хорошо, хоть в хорошие руки, конечно, но всё равно душит жаба, пожалуй самая черная и жирная из жаб, взрощенных мною.
Да понятно, нельзя иметь всего. Да понятно, нельзя присвоить весь мир.
Дрессируем жаб, а что делать.
Его любишь и пешком, и метром, и любым другим видом транспорта. Выходишь под дождь и делаешь вдох, огромный, не вмещаемый ни лёгкими, ни всем твоим телом, и накатывает счастье. Но это от встречи.
А бывает чувство, чем дальше, тем сильнее, что я раздаю его по кускам, по самым ценным кусочкам, выдранным из самого центра, из сердцевины откуда-то. Хорошо, хоть в хорошие руки, конечно, но всё равно душит жаба, пожалуй самая черная и жирная из жаб, взрощенных мною.
Да понятно, нельзя иметь всего. Да понятно, нельзя присвоить весь мир.
Дрессируем жаб, а что делать.
понедельник, 10 августа 2009 г.
Зеленоглазое чудовище
Я одну мысль уже давно думаю, ну может не одну, а группу мыслей. В июньском номере "Вокруг света" прочитала статью вот эту, с тех пор думаю, все не взяться было за пост, потому как сетевая версия журнала статьи с задержкой выкладывает, а хотелось же ссылку дать. Так они ее и не выложили до сих пор, в общем, так что - своими словами, а если вдруг, паче чаяния, кому взбредет в голову читать ту статью, то она будет целиком в конце августа.
Ну так вот.
Статья про матриархат и условия жизни китайской народности Наси, там много, и про распределение обязанностей, и про то, что семья строится вокруг главной женщины, и девушки из семьи не уходят, ну всякое в общем и бла-бла.
Семейные отношения у них интересно организованы. Каждая девочка, вступая в возраст совершеннолетия, получает отдельную комнату и ключь от нее. И вот с этих пор она имеет право принимать у себя мужчин. У двери этой комнаты специальный крюк есть, а у мужчин - специальные "шляпы ходока". Пришел к даме, впустила она тебя - повесь шляпу на крюк, тогда все будут знать, что дама этой ночью занята, никто не ломится. Кто был, с чем пришел - даже вопрос не возникает ни у кого. Чьи дети - тоже самое. Семейные дети, растут в этом же доме, доводятся законными вуками и внучками главной бабушке семейства. При чем такая организация личной жизни не влияет на соотношение постоянных и непостоянных союзов, кто-то всю жизнь свою подходит по ночам к одной и той же двери, и находит свободным свой законный крюк. Кто-то устраивается по-другому.
А меня в этой связи вот что интересует: и что, при такой базе у них просто начисто отсутствует ревность? Ну все эти эмоции, связанные с тем, что тот, кого ты хотел для себя, достался кому-то другому? То есть, это что, целиком и полностью традиционно обусловленное чувство, получается?
Или все-таки бывают у них накладочки, когда одна шляпа другую под дверью подкараулила и фитилей ей навставляла....
И еще: какое воздействие на отношения пары оказывают все фишки, связанные с "общественным мением"? Вот представить себе ситуацию, когда в отношениях двоих людей нету никого, кроме этих двоих. И не будет. И быть не может. Ничье мение не котируется, и не учитывается, и даже не высказывается. Решая, войти ли в эту дверь, он учитывает только собственное желание находиться в этой комнате сейчас. Решая, открыть ли дверь, она думает только о том, хочет ли видеть этого человека.
То есть мотивы, связанные с тем, кто богатый, а кто нет, кто маме понравился, а кто - не очень, кого подругам/друзьям можно показывать, а кого - не стоит, кто раздолбай/прошмондовка, а кто очень положительный мужчина/хорошая хозяйка, (ну и какие-там еще бывают основания и ограничения, додумайте сами), это все тоже в райдер не включается. Что тогда действует? Биохимия? Генная информация, на феромоновых носителях?
Интересно.
А еще интересно, почему такая, казалось бы идеальная, схема не выживает. Традиционного уклада придерживаются все меньше людей. Видимо есть все-таки тут какой-то подводный камень, а?
Ну так вот.
Статья про матриархат и условия жизни китайской народности Наси, там много, и про распределение обязанностей, и про то, что семья строится вокруг главной женщины, и девушки из семьи не уходят, ну всякое в общем и бла-бла.
Семейные отношения у них интересно организованы. Каждая девочка, вступая в возраст совершеннолетия, получает отдельную комнату и ключь от нее. И вот с этих пор она имеет право принимать у себя мужчин. У двери этой комнаты специальный крюк есть, а у мужчин - специальные "шляпы ходока". Пришел к даме, впустила она тебя - повесь шляпу на крюк, тогда все будут знать, что дама этой ночью занята, никто не ломится. Кто был, с чем пришел - даже вопрос не возникает ни у кого. Чьи дети - тоже самое. Семейные дети, растут в этом же доме, доводятся законными вуками и внучками главной бабушке семейства. При чем такая организация личной жизни не влияет на соотношение постоянных и непостоянных союзов, кто-то всю жизнь свою подходит по ночам к одной и той же двери, и находит свободным свой законный крюк. Кто-то устраивается по-другому.
А меня в этой связи вот что интересует: и что, при такой базе у них просто начисто отсутствует ревность? Ну все эти эмоции, связанные с тем, что тот, кого ты хотел для себя, достался кому-то другому? То есть, это что, целиком и полностью традиционно обусловленное чувство, получается?
Или все-таки бывают у них накладочки, когда одна шляпа другую под дверью подкараулила и фитилей ей навставляла....
И еще: какое воздействие на отношения пары оказывают все фишки, связанные с "общественным мением"? Вот представить себе ситуацию, когда в отношениях двоих людей нету никого, кроме этих двоих. И не будет. И быть не может. Ничье мение не котируется, и не учитывается, и даже не высказывается. Решая, войти ли в эту дверь, он учитывает только собственное желание находиться в этой комнате сейчас. Решая, открыть ли дверь, она думает только о том, хочет ли видеть этого человека.
То есть мотивы, связанные с тем, кто богатый, а кто нет, кто маме понравился, а кто - не очень, кого подругам/друзьям можно показывать, а кого - не стоит, кто раздолбай/прошмондовка, а кто очень положительный мужчина/хорошая хозяйка, (ну и какие-там еще бывают основания и ограничения, додумайте сами), это все тоже в райдер не включается. Что тогда действует? Биохимия? Генная информация, на феромоновых носителях?
Интересно.
А еще интересно, почему такая, казалось бы идеальная, схема не выживает. Традиционного уклада придерживаются все меньше людей. Видимо есть все-таки тут какой-то подводный камень, а?
среда, 15 июля 2009 г.
СТИХИя
Свеженькое от:
"рябь на воде.
волны идут рысцой
к тёплому берегу.
неторопливый ветер
на открытых плечах
лёгкую сушит соль.
женщины побережья смеются.
приходит вечер,
внезапный так, что невольно
шепнёшь: "за что?"
закроешь глаза,
станешь искать причины.
как слепой будешь тыркаться
между пляжных,нелепых зонтов
наступать на чужие вещи,
спрашивать: что случилось?
откуда это?
каждый раз пытаясь писать
для тебя письмо,
глаза цепенеют от страха
очутиться с собою на едине.
тетрадь
путается в паутине
не значащих ничего каракуль
и тогда я спускаюсь к морю.
прохладный шум
не даёт мне услышать
звуки собственной речи.
бомотанье о том, что я ещё напишу...
женщины побережья смеются.
приходит вечер."
Ну как свеженькое, руки только-только дошли.
Странно, я вообще-то обычно не проникаюсь стихами с рваным ритмом, мне строгие рифмы обычно подавай, чтоб как у Пушкина. А тут вот поди ж ты.
Практически все нравится, что человек выкладывает там у себя.
"рябь на воде.
волны идут рысцой
к тёплому берегу.
неторопливый ветер
на открытых плечах
лёгкую сушит соль.
женщины побережья смеются.
приходит вечер,
внезапный так, что невольно
шепнёшь: "за что?"
закроешь глаза,
станешь искать причины.
как слепой будешь тыркаться
между пляжных,нелепых зонтов
наступать на чужие вещи,
спрашивать: что случилось?
откуда это?
каждый раз пытаясь писать
для тебя письмо,
глаза цепенеют от страха
очутиться с собою на едине.
тетрадь
путается в паутине
не значащих ничего каракуль
и тогда я спускаюсь к морю.
прохладный шум
не даёт мне услышать
звуки собственной речи.
бомотанье о том, что я ещё напишу...
женщины побережья смеются.
приходит вечер."
Ну как свеженькое, руки только-только дошли.
Странно, я вообще-то обычно не проникаюсь стихами с рваным ритмом, мне строгие рифмы обычно подавай, чтоб как у Пушкина. А тут вот поди ж ты.
Практически все нравится, что человек выкладывает там у себя.
пятница, 26 июня 2009 г.
Свежачок
Я ж тут обещала как-то не вешать больше чужих текстов, только ссылки давать.
И как же иногда трудно выполнять собственные решения, право слово.
Уж такой он, такой, ну даж не знаю какой.
Я как обычно рыдала. Такой хороший Слава Сэ. Так и чешутся руки взять текст целиком.
Но я скреплю сердце и повешу ссылку.
И как же иногда трудно выполнять собственные решения, право слово.
Уж такой он, такой, ну даж не знаю какой.
Я как обычно рыдала. Такой хороший Слава Сэ. Так и чешутся руки взять текст целиком.
Но я скреплю сердце и повешу ссылку.
четверг, 14 мая 2009 г.
Рассказыш
У Линор Горалик выложен цикл рассказов под названием "Короче". Они очень, ну очень короткие. Этот, что пониже - он один из самых длинных.
И выбран практически наобум, можно было бы вообще-то любой вешать, все хороши.
Правая
Глядя ей в спину, он сказал, что поймал лепрекона и привязал его в саду за домом. Она так резко обернулась, что чуть не упала: сидя на корточках, она шарила под стойкой с обувью. Она сказала, что не может найти свою сиреневую туфлю, а он спросил: "Правую или левую?", и в ответ на ее раздраженный взгляд объяснил, что обычно они носят с собой левую.
- Кто? - спросила она, и он ответил:
- Лепреконы. Они же башмачники, носят с собой левый башмак и тачают его.
Она стала быстро обходить комнату, заглядывая под мебель, он шел за ней и смотрел, как при каждом наклоне выпуклый шейный позвонок то скрывается за воротом футболки, то выглядывает опять.
- Я боюсь, что он освободится и удерет, - сказал он, и тут она повернулась и пошла на него, заставив его отступить на пару шагов. Стараясь не сорваться на крик, она выговорила:
- Если. Это. Oпять. Твоя. Дурацкая. Шутка. Пожалуйста. Немедленно. Верни. Мне. Туфлю! - и тут же зазвонил ее мобильник.
Она заговорила о том, где свернуть после шоссе и как лучше подъехать, а потом сунула мобильник в карман и сказала, что Павел вот-вот будет здесь и что не мог бы он хоть напоследок вести себя по-человечески. Он ответил, что старается и что двух минут вполне достаточно, чтобы выйти в сад.
- Зачем? – в отчаянии спросила она, и он терпеливо повторил:
- Я поймал лепрекона. Если поймать лепрекона, можно потребовать горшок золота или исполнения трех желаний. Я отказался от золота. Он привязан в саду. Ну пойдем, пожалуйста, я не думаю, что у нас много времени. Я думаю, он там визжит изо всех сил, и сейчас кто-нибудь прибежит и заберет себе наши желания.
Она рявкнула, что у нее сейчас нет трех желаний, а есть только одно – найти эту гребаную туфлю. Он сказал, что на самом деле уже использовал одно желание, так что осталось только два, и что - нет, оно пока не сбылось.
- Но, - сказал он, - мы можем пойти и попробовать отобрать туфлю, если... – и тут она закричала:
- Замолчи! Замолчи! Просто замолчи!
Она дернула молнию на чемодане, вытащила из плюнувшей какими-то белыми тряпками пасти пару босоножек, натянула их, споткнулась на тоненьком каблучке, выругалась и побежала на крыльцо. Он пошел за ней, и она, помахав рукой подъехавшей машине, вдруг ткнула его обкусанным ногтем в грудь и сказала:
- Иди к своему лепрекону, возьми у него чертово золото и поезжай куда-нибудь, слышишь? Тебе это пойдет на пользу, - а он сказал:
- Это буквально две минуты, это же прямо здесь, в саду, лепрекон совсем... - и она со стоном помчалась вниз, оставив чемодан на попечение Павла, а он подумал: "Как только они отъедут, я пойду в ванную и сяду читать и курить на унитазе. Одиночество в ванной вполне естественно, гораздо естественнее, чем в любом другом помещении",
Хлопнула дверца автомобиля, он быстро пошел в ванную. Здесь что-то было не так. Он заставил себя сосредоточиться и понял, что на бачке стоит туфля, ярко-сиреневая, с немного ободранным носом. Он смотрел на нее минуту или две, а потом открыл форточку, прицелился, как мог, и неловким движением выкинул туфлю в сад.
И выбран практически наобум, можно было бы вообще-то любой вешать, все хороши.
Правая
Глядя ей в спину, он сказал, что поймал лепрекона и привязал его в саду за домом. Она так резко обернулась, что чуть не упала: сидя на корточках, она шарила под стойкой с обувью. Она сказала, что не может найти свою сиреневую туфлю, а он спросил: "Правую или левую?", и в ответ на ее раздраженный взгляд объяснил, что обычно они носят с собой левую.
- Кто? - спросила она, и он ответил:
- Лепреконы. Они же башмачники, носят с собой левый башмак и тачают его.
Она стала быстро обходить комнату, заглядывая под мебель, он шел за ней и смотрел, как при каждом наклоне выпуклый шейный позвонок то скрывается за воротом футболки, то выглядывает опять.
- Я боюсь, что он освободится и удерет, - сказал он, и тут она повернулась и пошла на него, заставив его отступить на пару шагов. Стараясь не сорваться на крик, она выговорила:
- Если. Это. Oпять. Твоя. Дурацкая. Шутка. Пожалуйста. Немедленно. Верни. Мне. Туфлю! - и тут же зазвонил ее мобильник.
Она заговорила о том, где свернуть после шоссе и как лучше подъехать, а потом сунула мобильник в карман и сказала, что Павел вот-вот будет здесь и что не мог бы он хоть напоследок вести себя по-человечески. Он ответил, что старается и что двух минут вполне достаточно, чтобы выйти в сад.
- Зачем? – в отчаянии спросила она, и он терпеливо повторил:
- Я поймал лепрекона. Если поймать лепрекона, можно потребовать горшок золота или исполнения трех желаний. Я отказался от золота. Он привязан в саду. Ну пойдем, пожалуйста, я не думаю, что у нас много времени. Я думаю, он там визжит изо всех сил, и сейчас кто-нибудь прибежит и заберет себе наши желания.
Она рявкнула, что у нее сейчас нет трех желаний, а есть только одно – найти эту гребаную туфлю. Он сказал, что на самом деле уже использовал одно желание, так что осталось только два, и что - нет, оно пока не сбылось.
- Но, - сказал он, - мы можем пойти и попробовать отобрать туфлю, если... – и тут она закричала:
- Замолчи! Замолчи! Просто замолчи!
Она дернула молнию на чемодане, вытащила из плюнувшей какими-то белыми тряпками пасти пару босоножек, натянула их, споткнулась на тоненьком каблучке, выругалась и побежала на крыльцо. Он пошел за ней, и она, помахав рукой подъехавшей машине, вдруг ткнула его обкусанным ногтем в грудь и сказала:
- Иди к своему лепрекону, возьми у него чертово золото и поезжай куда-нибудь, слышишь? Тебе это пойдет на пользу, - а он сказал:
- Это буквально две минуты, это же прямо здесь, в саду, лепрекон совсем... - и она со стоном помчалась вниз, оставив чемодан на попечение Павла, а он подумал: "Как только они отъедут, я пойду в ванную и сяду читать и курить на унитазе. Одиночество в ванной вполне естественно, гораздо естественнее, чем в любом другом помещении",
Хлопнула дверца автомобиля, он быстро пошел в ванную. Здесь что-то было не так. Он заставил себя сосредоточиться и понял, что на бачке стоит туфля, ярко-сиреневая, с немного ободранным носом. Он смотрел на нее минуту или две, а потом открыл форточку, прицелился, как мог, и неловким движением выкинул туфлю в сад.
среда, 3 декабря 2008 г.
Абрам да Марья
Посмотрела тут передачу вот с таким названием про Марию Розанову и Андрея Синявского (он же Абрам Терц - псевдоним у него такой был).
Интересные люди, по всему, и сразу как-то захотелось почитать того Терца, человек с подобной жизненной позицией и писать должен интересно, накачала себе уже пару вещей, а еще очень пришлась эта передача к давешнему разговору про возможность/невозможность долгого семейного счастья.
Ни у кого не повернется язык сказать, что люди были несчастливы, прожив вместе 42 года, это и из фрагментов его писаний, которые там зачитывались, выглядывает, и в ее рассказах тоже.
Получается, по их жизни судя, что основной рецепт - общая работа.
А вот я часто слышала, что работать вместе мужу с женой - последнее дело, для счастья семейного убийственно....
Наверное, сколько семейных пар, столько и неповторимых рецептов счастья, если кто свой рецепт вовремя нашел, и вовсе даже в пику Л.Толстому, квассику (имелось в виду - классику, хи-хи).
Интересные люди, по всему, и сразу как-то захотелось почитать того Терца, человек с подобной жизненной позицией и писать должен интересно, накачала себе уже пару вещей, а еще очень пришлась эта передача к давешнему разговору про возможность/невозможность долгого семейного счастья.
Ни у кого не повернется язык сказать, что люди были несчастливы, прожив вместе 42 года, это и из фрагментов его писаний, которые там зачитывались, выглядывает, и в ее рассказах тоже.
Получается, по их жизни судя, что основной рецепт - общая работа.
А вот я часто слышала, что работать вместе мужу с женой - последнее дело, для счастья семейного убийственно....
Наверное, сколько семейных пар, столько и неповторимых рецептов счастья, если кто свой рецепт вовремя нашел, и вовсе даже в пику Л.Толстому, квассику (имелось в виду - классику, хи-хи).
понедельник, 27 октября 2008 г.
Здрасссьте, эт я :)
На пожелания отомстить всем хорошо проведенным больничным я откликнулась с большим энтузиазмом :).
Вообще интересно, я на больничном не была уже три года с лишком, а уж если иметь в виду больничный по поводу простуды, так и вообще со школьных времен. Все на ногах, да на ногах, а тут вдруг вот, образовалось такое нестроение. И вспомнилось мне, кстати, что в школе я жутко любила больничные, тебе ж, по большому-то счету, плохо только первые пару дней, пока температура, организм ломит, горло болит, из носа течет ну и другие всякие малоприятные спецэффекты, а потом тебя вроде как не выписывают еще, чтоб как следует закрепить результат, да чтоб без рецидивов, а чувствуешь себя уже нормально. И так было здорово, встал в 11 (я тогда еще могла спать до 11), пошлёпал в пижаме на кухню, позавтракал и завалился с книжкой. А чего, постельный режим, имею право :). И так весь день. Ну, может перед приходом родителей посуду помоешь...
Так что можно сказать, что поболела я с удовольствием.
Только вот доступ в интернет, конечно, кривой с телефона. Для побаловаться раз в неделю подходит, но в том же режиме что и обычно юзать интернет с телефона утомительно все-таки. Так что, нагоняю, что пропустила за неделю, и в этой связи - стих, нашелся здесь Опять таки, настроение не мое, а авторское, но интересно как ракурс взгляда на любовь (мне в коллекцию, в общем):)
тебе, поднявшему меня со дна любви
ведь мы поэты любим чтобы пышно
пороки и аддикшны цвели
так вот тебе – тебе должно быть слышно
как сердце перекачивает реки
само собой не талой не воды
а алой жидкости потоки постоянно
какую мельницу над этим возвели
и сколько перемалывают зерен в какой невероятный порошок
пока ты вдалеке пока ты с кем-то,
с твоим каким-то даже визави
обедаешь и празднуешь субботу
свою немыслимую долгую как ночь
я делаю обычную работу
слагаю порошок обратно в зерна
зерно один: так сына или дочь
зерно второе: будет чудный вечер
когда должно уже похолодать
и я смогу тебе подставить плечи
и дать
а третий злак и вовсе будет темный
давай опять пойдем с тобой туда,
где давеча любимый друг твой Дема
держал над пламенем кусочек льда
с чего все началось и заструилось
с чего вся кровь к ланитам прилила
с тех пор, как я в тебя влюбилась, такой счастливой не была,
как в тот момент, когда огонь прилежно послушно стал лизать куска края
вот так устроена, в каком-то смысле нежно,
очередная
девушка твоя.
(стих Елены Костылевой)
Вообще интересно, я на больничном не была уже три года с лишком, а уж если иметь в виду больничный по поводу простуды, так и вообще со школьных времен. Все на ногах, да на ногах, а тут вдруг вот, образовалось такое нестроение. И вспомнилось мне, кстати, что в школе я жутко любила больничные, тебе ж, по большому-то счету, плохо только первые пару дней, пока температура, организм ломит, горло болит, из носа течет ну и другие всякие малоприятные спецэффекты, а потом тебя вроде как не выписывают еще, чтоб как следует закрепить результат, да чтоб без рецидивов, а чувствуешь себя уже нормально. И так было здорово, встал в 11 (я тогда еще могла спать до 11), пошлёпал в пижаме на кухню, позавтракал и завалился с книжкой. А чего, постельный режим, имею право :). И так весь день. Ну, может перед приходом родителей посуду помоешь...
Так что можно сказать, что поболела я с удовольствием.
Только вот доступ в интернет, конечно, кривой с телефона. Для побаловаться раз в неделю подходит, но в том же режиме что и обычно юзать интернет с телефона утомительно все-таки. Так что, нагоняю, что пропустила за неделю, и в этой связи - стих, нашелся здесь Опять таки, настроение не мое, а авторское, но интересно как ракурс взгляда на любовь (мне в коллекцию, в общем):)
тебе, поднявшему меня со дна любви
ведь мы поэты любим чтобы пышно
пороки и аддикшны цвели
так вот тебе – тебе должно быть слышно
как сердце перекачивает реки
само собой не талой не воды
а алой жидкости потоки постоянно
какую мельницу над этим возвели
и сколько перемалывают зерен в какой невероятный порошок
пока ты вдалеке пока ты с кем-то,
с твоим каким-то даже визави
обедаешь и празднуешь субботу
свою немыслимую долгую как ночь
я делаю обычную работу
слагаю порошок обратно в зерна
зерно один: так сына или дочь
зерно второе: будет чудный вечер
когда должно уже похолодать
и я смогу тебе подставить плечи
и дать
а третий злак и вовсе будет темный
давай опять пойдем с тобой туда,
где давеча любимый друг твой Дема
держал над пламенем кусочек льда
с чего все началось и заструилось
с чего вся кровь к ланитам прилила
с тех пор, как я в тебя влюбилась, такой счастливой не была,
как в тот момент, когда огонь прилежно послушно стал лизать куска края
вот так устроена, в каком-то смысле нежно,
очередная
девушка твоя.
(стих Елены Костылевой)
четверг, 29 мая 2008 г.
Afterthought
Тут еще в догонку впечатлениям от Санаева родилась мысль:
А ведь и правда, бывает так, что в отношениях между людьми первую скрипку играет не любовь, а привязанность какого-то странного симбиотического толка, когда люди жить друг без друга не в состоянии, а вместе им плохо до невозможности.
Приходит аналогия с каким-нибудь примитивным организмом, живущим на особи более высокого порядка, с паразитарными формами жизни. При чем, если в зоологии еще можно определить, кто на ком паразитирует, то у людей - даже это составляет проблему.
Питаются люди друг другом, сгустками взаимонаправленных отрицательных эмоций.
И почему так бывает?..
А ведь и правда, бывает так, что в отношениях между людьми первую скрипку играет не любовь, а привязанность какого-то странного симбиотического толка, когда люди жить друг без друга не в состоянии, а вместе им плохо до невозможности.
Приходит аналогия с каким-нибудь примитивным организмом, живущим на особи более высокого порядка, с паразитарными формами жизни. При чем, если в зоологии еще можно определить, кто на ком паразитирует, то у людей - даже это составляет проблему.
Питаются люди друг другом, сгустками взаимонаправленных отрицательных эмоций.
И почему так бывает?..
четверг, 27 марта 2008 г.
Такой вот стих
Наступает пустота, стынут стены,
Затянуло пеленой гобелены,
Засосало в тишину дом по крышу,
Потому, что я тебя теперь не слышу.
Наступает пустота, стынут стены.
В этом холоде горят только вены.
Голоса стучат в виски, их там - стая,
Все стучатся, а тебя - не пускают.
(Прислала подруга почитать.)
Затянуло пеленой гобелены,
Засосало в тишину дом по крышу,
Потому, что я тебя теперь не слышу.
Наступает пустота, стынут стены.
В этом холоде горят только вены.
Голоса стучат в виски, их там - стая,
Все стучатся, а тебя - не пускают.
(Прислала подруга почитать.)
среда, 13 февраля 2008 г.
Если
«Если любовь с годами уходит…» - вот прочитала пост и комменты, и просится собственный комментарий, но, поскольку он, похоже, получится длинным, переехала к себе.
Что вообще такое – любовь? Где мы проведем границу между страстью, влюбленностью и любовью? Может быть, конечно, нам помогли бы исследования особенности частоты сердечных сокращений, энцефалограммы какие-нибудь, и тому подобные штуки, но вряд ли такие критерии применимы в обычной нашей жизни. Попробуем посмотреть на другие критерии.
Время. А сохранение любви на сколько лет нам считать критерием ее истинности? 10? 20? 30? И как нам определить, что она кончилась? Это ж проверить можно только в критический момент, когда появилась угроза потерять в одночасье человека, да и то, где гарантия, что боязнь его потерять не порождается привычкой, угрозой потери собственного комфорта.
И опять же, читала тут в книге «Диалоги о любви» историю о том, как встретились случайно две престарелые пары, и оказалось, что бабушка из одной пары и дедушка из другой когда-то любили друг друга. Любовь вспыхнула в них вновь, завязался роман и они побросали свои вторые половины, чтобы воссоединиться. История, кстати, литературная. А в жизни так бывает? И достаточный ли критерий эта новая вспышка чувств? Люди-то поменялись за годы, может быть это – новое чувство, которое разве что немного было спровоцировано воспоминаниями о старом? А может старого-то и не было, может она, истинная любовь, наступила у них только теперь?
Поступки. Часто говорят, что о том, настоящая ли любовь, свидетельствуют поступки. А какие именно? Кто, где и когда составил точный список поступков, которые непременно покажут любовь?
И потом, взять меня. У меня вот как-то сформирована была воспитанием ли, книгами, или характером собственным, модель поведения, при которой активных поступков ждут от второй половины. И я в этой своей модели поведения живу и здравствую. Хорошо, но где же справедливость? Вот встретились два человека, почему вообще-то один из них должен обязательно что-то предпринять, а второй – сидеть в красивой позе у окошка и ждать эффектных действий? Так получается, что если я поступков не совершаю, значит и любить не могу? А если у него в силу его собственного характера с поступками эффектными тоже туго, это обязательно означает, что к любви он тоже неспособен? Я вот сколько живу – совершенно не могу ответить себе на эти вопросы. Даже в отношении себя самой.
Так что по-моему, рассудить, что было или является любовью, невозможно со стороны, и невозможно постфактум, оглядываясь с высоты прожитых лет на минувшее. Только сам человек, при чем в данный, конкретный момент, здесь и сейчас может сказать, что он - любит. И по-моему не важно, что это проходит, даже если принять, что оно проходит. Может оно внутри тебя все равно где-то живет. И потом, это ценность сама по себе, вне зависимости от конечности или бесконечности.
Что вообще такое – любовь? Где мы проведем границу между страстью, влюбленностью и любовью? Может быть, конечно, нам помогли бы исследования особенности частоты сердечных сокращений, энцефалограммы какие-нибудь, и тому подобные штуки, но вряд ли такие критерии применимы в обычной нашей жизни. Попробуем посмотреть на другие критерии.
Время. А сохранение любви на сколько лет нам считать критерием ее истинности? 10? 20? 30? И как нам определить, что она кончилась? Это ж проверить можно только в критический момент, когда появилась угроза потерять в одночасье человека, да и то, где гарантия, что боязнь его потерять не порождается привычкой, угрозой потери собственного комфорта.
И опять же, читала тут в книге «Диалоги о любви» историю о том, как встретились случайно две престарелые пары, и оказалось, что бабушка из одной пары и дедушка из другой когда-то любили друг друга. Любовь вспыхнула в них вновь, завязался роман и они побросали свои вторые половины, чтобы воссоединиться. История, кстати, литературная. А в жизни так бывает? И достаточный ли критерий эта новая вспышка чувств? Люди-то поменялись за годы, может быть это – новое чувство, которое разве что немного было спровоцировано воспоминаниями о старом? А может старого-то и не было, может она, истинная любовь, наступила у них только теперь?
Поступки. Часто говорят, что о том, настоящая ли любовь, свидетельствуют поступки. А какие именно? Кто, где и когда составил точный список поступков, которые непременно покажут любовь?
И потом, взять меня. У меня вот как-то сформирована была воспитанием ли, книгами, или характером собственным, модель поведения, при которой активных поступков ждут от второй половины. И я в этой своей модели поведения живу и здравствую. Хорошо, но где же справедливость? Вот встретились два человека, почему вообще-то один из них должен обязательно что-то предпринять, а второй – сидеть в красивой позе у окошка и ждать эффектных действий? Так получается, что если я поступков не совершаю, значит и любить не могу? А если у него в силу его собственного характера с поступками эффектными тоже туго, это обязательно означает, что к любви он тоже неспособен? Я вот сколько живу – совершенно не могу ответить себе на эти вопросы. Даже в отношении себя самой.
Так что по-моему, рассудить, что было или является любовью, невозможно со стороны, и невозможно постфактум, оглядываясь с высоты прожитых лет на минувшее. Только сам человек, при чем в данный, конкретный момент, здесь и сейчас может сказать, что он - любит. И по-моему не важно, что это проходит, даже если принять, что оно проходит. Может оно внутри тебя все равно где-то живет. И потом, это ценность сама по себе, вне зависимости от конечности или бесконечности.
вторник, 22 января 2008 г.
Снова цитата
"Я готова день и ночь кататься по городу, из конца в конец, на автобусах, троллейбусах и трамваях, пересаживаясь с маршрута на маршрут без цели и смысла, покупая билеты, и тут же выходя на следующей остановке, и считая, складывая циферки на билетах. Каждый день каждой недели каждого месяца, только чтобы натыкаться иногда на счастливый билетик и считать это приметой того, что ты меня любишь."
Удивительные вообще попадаются восприятия любви.
Читаю сейчас книжку "Диалоги о любви" А. Максимова. Это - сборник интервью разных людей на заданную тему. Я вообще-то сама наверное не купила бы такую книжку, мне ее подарили, ну раз подарили - взялась читать. Попадаются всякие интересные мысли.
Удивительные вообще попадаются восприятия любви.
Читаю сейчас книжку "Диалоги о любви" А. Максимова. Это - сборник интервью разных людей на заданную тему. Я вообще-то сама наверное не купила бы такую книжку, мне ее подарили, ну раз подарили - взялась читать. Попадаются всякие интересные мысли.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)